О закрытом заседании Совбеза ООН и о проблемах разрешения конфликтов вообще агентство «ИнтерпрессНьюс» беседует с послом Грузии в ООН Ираклием Аласаниа.
— Батоно Иракли, 8 июля, в день визита в Тбилиси Кондолизы Райс, дважды был зафиксирован факт нарушения государственной границы Грузии со стороны Российской Федерации и вторжения в воздушное пространство Грузии 4-х российских военных самолетов. По вашему мнению, Россия специально приурочила агрессию против Грузии к визиту Райс?
— Это не первый случай открытой агрессии со стороны Российской Федерации в адрес Грузии или попытки запугать применением силы. Инцидент 8 июля, так же как пущенная в направление Цителубани ракета или сбитый грузинский разведывательный летательный аппарат, часть единой схемы осуществленных в регионе с целью дестабилизации действий. В то же время Россия пытается показать международному содружеству, что т.н. ближнее зарубежье является сферой ее влияния. Досадно, что Москва все еще не избавилась от конфронтационного мышления времен «холодной войны». Подобными незаконными действиями Россия сама вредит своему имиджу на международной арене.
— В тот день вы тоже находились в Тбилиси, однако срочно вернулись в Нью-Йорк. Через несколько дней стало известно о решении провести 21 июля заседание Совбеза ООН. Вам потребовались большие усилия для этого?
— Известно, что ООН представляет собой международную организацию, действующую для укрепления мира в глобальном масштабе. Именно совет безопасности этой организации является тем органом, который должен адекватно оценить положение и, в случае надобности, принять соответствующие меры. Причиной моего возвращения в Нью-Йорк была организация необходимых для проведения этого заседания предварительных работ. 21 июля по требованию Грузии состоялось специальное заседание Совбеза ООН, на котором присутствовали представители Австрии, Азербайджана, Канады, Эстонии, Финляндии, Японии, Латвии, Новой Зеландии, Швеции, Швейцарии, Германии, Турции, Украины, Испании, Израиля, Словакии и Дании. Члены совета безопасности обсудили осуществленный Российской Федерацией акт военной агрессии против Грузии – вторжение российских боевых самолетов в воздушное пространство Грузии. Как известно, 10 июля российская сторона открыто признала указанный факт, который вызвал крайнюю обеспокоенность и осуждение международного сообщества.
— Почему не принял резолюцию совет безопасности ООН?
— Специальное заседание Совбеза было закрытым и принятие в результате конкретного документа не было запланировано. Российская Федерация безуспешно пыталась отвлечь внимание на существующую в зонах конфликта обстановку. Центральной темой заседания стало противостояние двух суверенных государств – Грузии и России. Именно в этом контексте были рассмотрены вопросы, связанные с существующими на территории Грузии конфликтами. Большинство постоянных и непостоянных членов совета безопасности полностью разделили позиции Грузии.
— До сих пор Россия всегда отрицала факты нарушения воздушного пространства Грузии, а сейчас цинично подтвердила это. Чем вы объясняете такое поведение?
— Еще более циничной была причина, которой Москва попыталась объяснить указанный факт международному содружеству. В частности, речь идет якобы о разрядке военного положения, однако очевидно, и это было отмечено на заседании Совбеза ООН, что действия России еще больше обострили российско-грузинские отношения.
— Начиная с 1993 года по сей день ООН принял не одну резолюцию в отношении конфликтных регионов Грузии. Несмотря на это, российская агрессия не убывает. Что мешает задействованию резолюций?
— Разрешение конфликта мирным путем сложный процесс. ООН практически единственная международная структура, которая прямо включена в протекающую в Абхазии миротворческую операцию и в регулирование конфликта. Вы отметили возрастающую агрессию России, именно в этих условиях крайне важны сохранение на месте международного мониторинга и, в нашем случае, работа миссии наблюдателей ООН. Подтверждением этого служит то, что уничтожение российским штурмовиком грузинского разведывательного летательного аппарата подтвердила именно эта структура. Нужно еще больше расширить возможности ООН в зоне конфликта, чтобы избежать других провокаций. По инициативе президента Грузии ООН начал полномасштабный пересмотр и оценку процесса урегулирования конфликтов. С этой целью миссия экспертов ООН посетила Грузию, зону конфликта, и сейчас продолжает работать с представителями государств – членов группы друзей. Результатом этой работы должно стать предложение рекомендаций по поводу создания такой миротворческой операции и формата переговоров, которые позволят обеспечить безопасный процесс возвращения беженцев.
— Бездеятельность ООН в вопросе разрешения конфликта бросалась в глаза на протяжении ряда лет. Об этом говорил и президент Грузии Михаил Саакашвили, хотя после этого ничего не изменилось. Что вы скажете по этому поводу?
— Критика ООН справедлива, если учитывать, что при основании организация была настроена на совершенно иную геополитическую ситуацию. Сейчас происходит реформа системы ООН, консультации с целью реформирования совета безопасности. Под вопросом встает состав совета, вопросы количества перманентных членов и пользования правом вето. Все это показывает, что организация пытается адаптироваться с новыми реалиями. Однако, наверное, этот процесс будет длительным.
— Самым большим достижением было признание генеральной ассамблеей ООН этнической чистки. Какое значение имеет упомянутая резолюция?
— ООН самый универсальный международный форум и следует отметить, что генеральная ассамблея приняла резолюцию о беженцах и вынужденно перемещенных лицах из Абхазии, в которой четко отображены права всех без исключения изгнанных в результате этнической чистки беженцев на возвращение и на собственность. Естественно, существование такого документа важно для возвращения беженцев и для последующих действий.
— И наконец, батоно Иракли, исходя из вашей должности и гражданских позиций, задам один недипломатический вопрос: на что может надеяться население Грузии?
— Только на самого себя. Очень важны урегулирование грузино-российских отношений, углубление прямого диалога с абхазами и восстановление доверия, еще большая активность международного содружества. Но самым главным был и остается наш выбор – объединиться вокруг последовательных, мирных, рассчитанных холодным рассудком долгосрочных политических усилий или без подготовки, в одиночку попытаться преодолеть существующие на пути урегулирования конфликта военные или политические вызовы.