У правительства Абхазии в изгнании новый руководитель. В результате голосования Верховный Совет Абхазии председателем Правительства избрал Гиоргия Барамия. Агентство GHN с новым главой Правительства Абхазии беседовало о приоритетах и планах, по которым он, как сам отмечает, намерен решить две главнейшие проблемы «социально-экономическое обеспечение беженцев и полноценное возвращение Абхазии в состав Грузии».
Гиоргий Барамия: Абхазия моя — до боли знакомая и близкая. Я родился и вырос в Сухуми. Никогда не жил без него. Никогда не отходил от тематики Абхазии. Нельзя, чтобы родившийся там человек 24 часа не думал об Абхазии. Мне часто приходилось бывать на Афонской горе — в Иверийском монастыре и у чудотворной иконы Богородицы умолял, чтобы она дала мне силы с божьей любовью помирить грузинский и абхазский народы, для нашего возвращения в Абхазию. Это моя мечта и желание. У меня очень много друзей абхазов. Их мнение, что «эта бессмысленная война погубила нас. Мы не достигли независимости, а русские сидят у нас на голове и фактически говорят то, что является реальностью. Но как только в этот диалог вмешивается третья сторона, их позиция сразу же становится радикальной». Сегодняшняя реальность еще более тяжелая. Раньше хоть о чем то их спрашивали. А теперь больше ни о чем не спрашивают. Номинально существуют т.н. президент и его аппарат и сепаратистское правительство, легитимность которого не признает даже сам абхазский народ. Им говорят — «ты бесправный раб России и не проводишь абхазские интересы». Сегодня ситуация очень усложнилась. Они сами заложники своей же т.н. независимости и идет целенаправленный геноцид. У них нет будущего с Россией.
— 15 июня, когда вы встали во главе правительства в изгнании, Абхазия осталась без международных наблюдателей. Как вы оцените то, что Россия наложила вето на резолюцию?
— Миссия ООН была единственной международной структурой, которая фактически осуществляла мониторинг. Августовские события отчетливо показали, что она не смогла оказаться сдерживающей силой, но в течении 15 лет миссия несомненно выполняла значительную роль в плане фиксирования фактов нарушения прав человека. Хотя бы в этом плане прекращение миссии плохой сигнал для международного содружества. Один против всех, как это было зафиксировано на заседании Совбеза ООН, международному содружеству даст возможность сделать определенные и довольно значительные выводы.
Указанный действием Кремль проявил очередную агрессию и использовал все возможности, оставить оккупированные территории без миссии международных наблюдателей. Использованием права вето на продление мандата Миссии ООН, Россия поставила себя в политическую изоляцию. Этому факту нельзя н дать оценку, как враждебный шаг в отношении Грузии и ее территориальной целостности, чему должна быть дана соответствующая оценка со стороны международной общественности. Мы должны постараться, чтобы функции действующей в Грузии Миссии наблюдателей ЕС распространялись на территории Абхазии, для избежания возможных провокаций со стороны России и сепаратистских властей.
— Абхазия, фактически, остается без международного наблюдения. Что будет завтра?
— Сейчас необходимо работать на участие международного участия другого типа, что должно быть задействовано в кратчайший срок и как можно эффективно.
В существующих условиях же наше население остается абсолютно незащищенным. Но Россия изменила тактику Возможно, они не так хорошо обходятся с абхазами, как с местными грузинами. Это происходит для отвода глаз — это коварный план. Что будет завтра, никто не знает. в любом случае, должен быть выработан новый международный формат.
— Что будет приоритетом вашей деятельности?
— Моя деятельность будет иметь два приоритета и это вполне понятно — Абхазия, беженцы. Все вопросы будут связаны с Абхазией, ее возвращению в состав единой Грузии, возвращению самих абхазцев и, разумеется, проблемам беженцев. Именно это будет для нас исходной точкой.
Разумеется, есть отдельные вопросы. Мы должны наши возможности использовать максимально, чтобы происходило непосредственное ознакомление с проблемами беженцев и их решение на месте. Наша деятельность должна стать более мобильной. У нас должны быть частые контакты с беженцами и, разумеется, в взаимосогласии с центральными властями должны быть решены эти проблемы. Наша цель, заботиться о нашем народе.
— Этот приоритет является исходной точкой для любого правительства. К сожалению, в течении стольких лет не удавалось полноценное решение проблем, стоящих перед беженцами. Не считаете ли вы, что необходимы другое видение, другие подходы?
— Именно поэтому нужно провести реорганизацию Правительства Абхазии — кадровые изменения и структурная реорганизация, чтобы все структуры эффективно занимались проблемами беженцев. Мы не собираемся выслушивать о проблемах в кабинетах и реагировать на них с помощью резолюций.
Ни один беженец не должен быть социально незащищенным. Нельзя, чтобы люди в течении лет жили в невыносимых условиях. Разумеется, центральная власть в этом плане осуществляет важные проекты, но необходимо повышение их эффективности. В этом плане, существенно изменится деятельность отдельных министерства аппарата Правительства.
Это моя главнейшая цель, социально-экономическое направление, чтобы беженцам, которые живут в действительно невыносимых условиях, как то облегчить эту учесть.
Хочу, чтобы все беженцы знали, я тоже их сын и для меня сидеть в кабинете никогда не будет самоцелью. Соответственно, они имеют право требовать от меня, а я обязан быть рядом с ними.
— Реорганизация предусматривает и кадровые изменения тоже?
— Да, это будут и кадровые изменения. Не существенно, но хотя бы в аппарате Правительства, в представительстве изменения обязательно будут. У всех должны быть свои функции. Все должны работать оперативно и эффективно. Кое-что изменится, будут выдвинуты молодые кадры, которые будут иметь серьезное образование и разумеется, тот старый ресурс, который уже есть в Правительстве Абхазии, сохранят свои места.
Моя цель, опыт этих старых кадров и энтузиазм молодых использовать совместно. Этот синтез решит проблемы, которые существуют среди беженцев.
_ Кроме разрешения социальных проблем существует главная проблема — возвращение в Абхазию. Каково видение председателя легитимного правительства по этому вопросу?
_ В ходе моей учебы в Германии, я определился со своим взглядом по отношению к Абхазии — конфликт в Абхазии и реальные пути его решения. Я имел счастье провести его презентацию в центре Маршалла. А основное требование было очень простым — изменение миротворческого формата. То что и видение и требование было правильным, это подтверждает хотя бы сегодняшняя реальность. Были намеки, что формат должен был изменен или должна была произойти его интернационализация. Первое предложение было по отношению к русским, а второе к вводу полицейского компонента ООН.
Второй момент — прямые переговоры с абхазами под эгидой той же международной организации. Постановка прямых вопросов и определение — чего требует Абхазия, и что может предложить грузинская сторона.
_ Для проведения прямого диалога необходимо доверие, которое к этому времени сведено до минимума. Как вы планируете восстановление этого доверия?
_ У нас имеется народная дипломатия, восстановление института дружбы и мы же выросли вместе с ними и знаем их характер и образ мышления. У меня были встречи с абхазами после войны, и я знаю с какой болью в сердце они говорят, но гражданское общество боится. Существует определенная группа, которая контролируется спецслужбами и именно они проводят свою политику. Раньше сами люди говорили о том, что невозможно жить без грузин и мнение остается тем же. Тем более в таких тяжелых социальных условиях.
Необходим прямой диалог. Тот же Женевский формат может и не казаться сегодня таким уж эффективным, но он необходим, потому что абхазы видят свою участь и опасность. Сегодня, они фактически находятся перед т.н. культурным геноцидом. Происходит заселение русских. Вся инфраструктура, начиная от туризма и кончая любым бизнесом уже находятся в руках русских, в руках т.н. новых русских. А абхазам ничего не осталось. Существует два бизнесмена, которые контролируются со стороны России. Исходя из этого, они тоже думают — мы воевали, и что получили взамен? Независимость? Они находятся в неопределенности.
Кавказ очень специфический регион, и у абхазцев, как у грузин и любых других кавказских народов очень высокое самолюбие. Мы должны сказать абхазам, что мы не являемся их братским народом, а не врагами. Наше сосуществование и самобытность сохранится, только внутри грузинской государственности, а вместе с Россией они исчезнут навсегда. Это мое субъективное мнение. Так же необходимо использовать обычных людей и смешанные семьи. Нужно углублять сближение и диалог.