Эдуард Джабеич осваивает новые полемические приемы. Политическая риторика главы цхинвальского марионеточного режима начала приобретать подозрительно латиноамериканский оттенок. Если аудитория уже давно привыкла слышать от Кокойты о «грузинском фашизме», то упоминание «мирового империализма» — это что-то новенькое в лексиконе Цхинвали.
«Встать на сторону справедливости и поддержать народ, против которого осуществлялся геноцид не только силами грузинского фашизма, но и мирового империализма, было непросто», — заявил Эдуард Кокойты, принимая в оккупированном Цхинвали министра иностранных дел Никарагуа. Впрочем, национальность Самуэля Сантоса Лопеса, наверно, и объясняет свежие нотки в речевых оборотах Джабелича, потрудившегося подготовиться к приему гостя по методичкам доперестроечной эпохи.
«Наши сегодняшние усилия направлены на создание благоприятных условий для жизни в любой точке земного шара», — еще одна цитата Кокойты, достойная повторения. После этих слов «мировому империализму» следует держать ухо востро. Как бы интернациональные устремления цхинвальского главаря не обернулись где-нибудь еще на планете созданием таких же «благоприятных условий для жизни», какие испытал на себе обезлюдевший Цхинвальский регион, особенно – выжженные грузинские села в ущельях Большой и Малой Лиахви, или превращенный в гетто Ахалгорский район.
Заявление никарагуанского президента о признании оккупированных регионов Грузии, сделанное перед отъездом Даниэля Ортеги в Москву за экономической помощью, Эдуард Кокойты назвал «возвращением моральных и этических изменений» в большую политику и международные отношения. Тут с ним трудно не согласиться – мораль и этика в большой политике явно изменились со времен «холодной войны», пережив переломный момент в августе 2008 года.