Интервью недавно пришедшего в политику видного олигарха Бидзины Иванишвили, который на вопросы издания ответил в письменном виде.
«Мтели квира»: — Как Вы представляете перспективу восстановления государственной юрисдикции в Абхазии и Южной Осетии : это произойдет через урегулирование отношений с Россией или посредством диалога с абхазами и осетинами?
Б. И.: — В связи с этим вопросом у меня, разумеется, есть определенное видение, хотя считаю, что необходимо детально сверить наши позиции с подходами экспертного сообщества. А пока могу сказать, что из-за предпринятых до сих пор шагов власть практически потеряла возможность вести прямые переговоры, как с абхазами, так и с осетинами.
Никто, за исключением нескольких стран, не ставит под сомнение факт оккупации Россией двух наших регионов – Абхазии и Южной Осетии. В то же время, политическое влияние Кремля на эти регионы велико. Из-за непродуманных действий нашей власти, у абхазов и осетин не осталось альтернативы безопасности, кроме как полностью доверить свою судьбу России.
Серьезной стратегической ошибкой я считаю игнорирование заключения специальной комиссии Евросоюза (я имею в виду комиссию Тальявини) или непризнание Абхазии и Южной Осетии сторонами конфликта. Соответственно, наша власть не собирается начинать переговоры с ними по поводу гарантий безопасности. Конечно, я имею в виду переговоры со сторонами, а не с субъектами международного права.
Что получается? Власть не видит оснований для переговоров с Сухуми и Цхинвали, поскольку «конфликт имеет не с ними», а переговоры с Россией считает возможными только после того, как она произведет деоккупацию регионов «в результате международного давления». Создается впечатление, что власть не желает решать проблему.
В такой ситуации удобнее всех чувствует себя именно Россия. С одной стороны, она вообще не разговаривает с властью Саакашвили, а, с другой стороны, не чувствует международного давления, если не считать отдельные заявления, правда, принципиального содержания. Вместе с тем, остается фактом то, что проблема Абхазии и Южной Осетии тяжелым бременем лежит на России. Политика наших властей дает России основания подкреплять свое военное присутствие в Абхазии и Южной Осетии аргументом необходимости «защиты от грузинской агрессии» абхазского и осетинского населения.
«Мтели квира»: Анализируют ли эту ситуацию те, кто считает Саакашвили защитником интересов Грузии?
Я не буду прибегать к риторике, свойственной власти, которая, если судить по результатам, кроме беды, Грузии ничего не приносила. В случае прихода к власти, я не собираюсь постоянно призывать США и Евросоюз, чтобы они выдворили Россию из оккупированных регионов и этим создавать у своего народа иллюзию работы над решением проблемы. Своей «стратегией» власть дискредитирует западных союзников в глазах грузинской общественности, возлагает на них всю ответственность, а сама лишь размахивает кулаками.
Бесспорно, неразрешенность конфликтов не только создает проблемы для нашей государственности, но и крайне обостряет вопрос региональной безопасности. Думаю, что при участии и поддержке международной общественности надо создать режим диалога с Россией, а также с абхазской и осетинской сторонами. Мы должны вести с ними предметные переговоры по вопросам, как гарантий безопасности, так и содействия взаимоотношению обществ, восстановить взаимное доверие.
В первую очередь, конфликтные взаимоотношения надо трансформировать в переговорный процесс и только после этого мы сможем вести предметный разговор о полномасштабном политическом урегулировании конфликтов, выводе российских войска и восстановлении территориальной целостности страны. Факт, что для достижения этой цели у власти, кроме пустой риторики, никакого другого ресурса нет.
«Мтели квира»: — Какое значение Вы придаете вовлечению беженцев в процесс мирных переговоров?
Б. И.: — В результате политики властей, фактически не осталось ни одной общественной прослойки, которую бы не беспокоили социально-экономические проблемы. Особенно тяжело положение беженцев. Большинство из них стало жертвой страшных унижений, насилия и живет в невыносимых условиях.
Несмотря на это, мне известно о возникших в их среде неправительственных организациях, которым, невзирая на весьма ограниченные масштабы международной помощи, удается реализовывать конкретные мирные проекты.
Обнадеживает то, что пока еще сохранились родственные, дружеские и деловые связи. Думаю, что среди беженцев, как и в оставшемся за линией конфликта грузинском обществе, накопился значительный миротворческий потенциал, который в имеющихся условиях никак не может быть реализован. Среди своих сторонников я, разумеется, вижу и большинство беженцев.