На открытие боевых действий в Абхазии 14 августа 1992 г. Москва отреагировала незамедлительно. Происходит резкое наращивание российского военного присутствия: на фоне показушного вывода стройбатов и прочих ненужных частей в Абхазию негласно перебрасываются воздушно-десантные части, подразделения специального назначения и авиация (См. А. Кварацхелия. «Военные части Вооруженных Сил Российской Федерации, принимавшие участие в войне в Абхазии на стороне гудаутских сепаратистов (1992-93 гг.))».
Министр обороны России Павел Грачев сам был десантником и во всех сложных вопросах ставку делал на воздушно-десантные войска, поэтому неудивительно, что российская группировка в Абхазии оказалась под крылом (точнее, парашютным куполом) ВДВ. Именно абхазским опытом можно объяснить более поздние намерения Грачева решить имеющиеся в Чечне проблемы одним парашютно-десантным полком.
На территории Абхазии создается оперативная группа российских войск, не подчиняющаяся ЗакВО\ГРВЗ. По официальным заявлениям российской стороны в Абхазии находилось 14 объектов МО РФ (разумеется, в их число не входил, относящиеся к другому ведомству пограничные части Сухумского отряда, которые были расположены по всему побережью Абхазии). Командующий ЗакВО Валерий Патрикеев было, сунулся в Гудаута в первые дни войны, но там было не до него — в Абхазию уже прибыл представитель Москвы А. Сигуткин. Руководить российской группировкой поручили генералам из числа заместителей командующего ВДВ. Ими были: Александр Чиндаров, Алексей Сигуткин и Виктор Сорокин. Делами, по сути, заправляли однокашники по рязанскому высшему воздушно-десантному училищу: Сигуткин и Сорокин вообще служили в одной роте, Чиндаров окончил училище годом раньше, Грачев получил диплом «рязанки» за пару лет него.
В интервью все упомянутые генералы излагают уже наскучившую догму о «миротворческой», «сдерживающей» роли российских войск. Все это никак не вяжется с тем фактом, что тот же А. Чиндаров награжден высшей военной наградой сепаратистов — медалью Героя Абхазии, которая вручается исключительно активнейшим участникам боевых действий против грузин (например, В. Ардзинба, С. Сосналиев, Ш. Басаев т.д). Поговаривают, что такую награду имел и В. Сорокин. Видимо было за что награждать. Личность, ассоциирующаяся с ГРУ Генштаба ВС РФ — Михаил Демьянов, попавший в плен к грузинской стороне на допросе показал, что «этот генерал сотрудничает с абхазскими вооруженными формированиями. Накануне шромских событий Чиндаров собрал своих людей, военных пилотов, летчиков-штурмовиков, абхазских полевых командиров и на реке Хипста, которая для абхазского командования должна была послужить имитацией реки Гумиста, выстроил имитацию грузинских правительственных войск и начал проводить штабные учения, детально показывая и теоретически объясняя, как следует проламывать оборону грузинских правительственных войск. Главная ударная сила отводилась штурмовой авиации генерала Чиндарова. От тех же полевых командиров мне известно о роли других двух генералов — это Сорокин и Сигуткин. Симпатии абхазских боевиков в большой степени принадлежали генералу Сорокину, который, по их словам, с большим энтузиазмом оказывал абхазским вооруженным формированиям военную помощь, в то время как генерал Сигуткин особого рвения и инициативы не проявлял. Если поступало соответствующее распоряжение из вышестоящих московских инстанций, генерал Сигуткин шел на прямое сотрудничество с военным командованием Абхазии».
Российской стороне приходилось выкручиваться, чтобы придать видимость легитимности вмешательства в дела соседнего государства в 1992-93 гг., для чего использовались следующие ключевые моменты информационного обеспечения:
1. Российские войска выполняют миротворческие функции (блеф с точки зрения международного права, таким мандатом их никто не наделял);
2. Российские войска пользуются некой неприкосновенностью, а территория военных частей — экстерриториальностью (части, расположенные на территории подконтрольной грузинской стороне объявлялись «заложниками», оказавшиеся на апсуйской стороне — «последней надеждой абхазского народа». При этом «заложники» активно участвуют в полукриминальном бизнесе — торгуют консервами, бензином, формой, вывозят мандарины, за мзду перевозят машины и людей. Большую огласку получили выявленные факты шпионажа российских военных в Сухуми. «Спасители малочисленного этноса» непосредственно участвуют в боевых действиях на стороне сепаратистов).
3. Российские войска охраняют российское имущество, которое представляет особую ценность (после падения Сухуми, российские части выводятся одна за другой, расформировываются, про мифическое имущество больше никто не вспоминает).
Следует обратить внимание, что упомянутые нами персонажи (за исключением Грачева) ничем себя не проявили ни в первой, ни во второй чеченской компаниях. Видимо слишком привыкли к мягкому субтропическому климату, красному вину и отсутствию риска.